Момент Джозефа Кеннеди или история о чистильщике обуви
Находясь в Германии, Чарльз Митчелл, председатель Национального Сити Банка Нью-Йорка, сообщил своим акционерам следующее: «Положение в промышленности Соединенных Штатов абсолютно надежно, и ситуация с кредитованием никак не критическая… Всеобщий интерес к брокерским займам всегда преувеличен… В целом, биржа находится сейчас в здоровом состоянии. За последние шесть недель, благодаря снижению цен, продано значительное количество товаров… Мне неизвестно о каких-либо неполадках на фондовой бирже или с основным бизнесом и кредитной структурой». На календаре стояла дата 20 октября 1929 года, воскресенье.
28 октября того же года в понедельник Джозеф Патрик Кеннеди, отец будущего президента США Джона Кеннеди, продал все свои биржевые активы. Считается, что Старина Джо, как между собой коллеги называли Кеннеди-старшего, настолько удачно вышел из игры, что в трейдинге даже появился термин Joseph Kennedy Moment – нереально удачное закрытие ставок. Что заставило Кеннеди поступить так? Анализ рынка? Обзор прессы или результаты социологического опроса?
Time Magazine приводит вполне обоснованную версию: «Старина Джо преуспел на Рынке Большого Быка (Great Bull Market, то есть грандиозный обвал рынка акций в 1929 — прим. автора) и отлично пережил крах, поскольку он обладал страстью к фактам, не полагался на чувства и тонко чувствовал тайминг (одним слово перевести слово timing достаточно трудно — имеется в виду «знал, когда войти в рынок и когда выйти)». Просто и ясно: анализируйте факты, не девайте волю эмоциям, тщательно рассчитывайте продолжительность и динамику сделок — вот вам факторы успеха. У нас нет причин не доверять Time, но для объективности стоит упомянуть одну легенду, весьма необычно трактующую поспешность Старины Джо в выводе своих активов с рынков.
Биржевые легенды о чистильщике обуви
Утром 21 октября Джозеф Кеннеди, идя на работу, остановился, чтобы почистить ботинки и подозвал чистильщика обуви. Шустрый мальчуган ловко принялся начищать ботинки миллионера.
– Мистер, а вы понимаете в биржевой игре? — невзначай спросил мальчик.
– Пожалуй, да, — улыбнулся Старина Джо.
– У меня есть несколько акций железнодорожных компаний. Что посоветуете с ними делать?
– У тебя есть акции? – удивился Кеннеди.
– Да. Отец купил сотню, а я выкупил десяток. Как ими лучше распорядиться.
Поборов замешательство, Кеннеди посоветовал… Впрочем, его совет от нас скрыт, но для нас важнее другое: невольный совет закончить игру трейдер получил от мальчика, чистившего ему туфли. Изумление Кеннеди от того, что чистильщик обуви является акционером, легко понять — в 20-е годы прошлого века биржа считалась привилегией богатых и могущественных людей. Когда Кеннеди понял, что акции появились даже у уличных мальчишек, он понял — грядет нечто ужасное. Красивая легенда.
Вот еще одна. Мультимиллионер Джон Морган тоже за несколько часов до очередного биржевого кризиса сбросил акции компаний-аутсайдеров. Моргана обвинили в манипулировании рынком. «Как вы догадались, от каких активов надо избавляться?» – спрашивали его. «Какие манипуляции? Что за чушь вы несете! — возмущался банкир. – Просто каждое утро я чищу ботинки у одного и того же мальчишки. Накануне он похвастался, что прикупил по сходной цене акции железнодорожных компаний. Вот тут-то я понял, что, раз на биржу приходят чистильщики, ловить там нечего и пора выводить капитал».
Сравните два предыдущих параграфа. Они очень похоже, не правда ли? Только имена отличаются. Удивительно? Давайте отбросим эмоции и подключим логику. Мальчишка-чистильщик — это собирательный образ наиболее бедных слоев населения. Когда два знатока рынка поняли, что акции продаются по ценам, доступным даже этому социальному классу, оба поняли — рынок собрал все деньги, которые только мог. Значит, пузырь раздулся до максимального размера и если лопнет не сегодня, то завтра.
Присутствие чистильщиков в истории успеха не выглядит случайным. К
создании Великого Быка, который и обвалит рынок.
Против теории заговора тоже хватает доказательств. Во-первых, Кеннеди был одним из тех, кто остановил панику на бирже. Во-вторых, Джон Морган зависел от стабильности экономики, как никто другой. Оперируя миллиардными транзакциями, Морган владел смехотворным состоянием — всего лишь 80 миллионов долларов. После его смерти друг-соперник Ротшильд изумленно воскликнул: «Так он совсем не богат!». Вряд ли Моргану так уж хотелось уничтожить источник собственного благополучия.
Внимание к деталям и умение получать информацию из неожиданных источников сослужили хорошую службу Джозефу Патрику Кеннеди, но использовать ее он смог благодаря качествам, приписываемым ему журналом Time. С тех пор многое изменилось — на валютном рынке играют люди разного статуса и достатка. Вот только чистильщиков обуви становится все меньше — их заменяют автоматы. Кто подскажет новому Кеннеди, когда наступил его момент?